То ли мои крысы внезапно чудовищно разжирели (что, в целом, выглядит довольно достоверно), то ли они хотят мне что-то сказать, но второй день подряд гамак, на котором им положено спать, оказывается оторван от половины креплений. Печально свисает по стеночке и не дает нам никакого представления о том, что с ним приключилось, как щуплый внук директриссы, которого в школе обижают старшие ребята.

Еще крысы, вероятно, хотели мне что-то сказать, когда нагрызли в моем одеяле тысячу маленьких дырочек, пока я под ним спала. Теперь, когда я ворочаюсь во сне, вокруг меня вздымается целое облако перьев, как будто я лебединая принцесса-фея или как будто ангелы обнимают меня своими крыльями, пока я сплю.

С одной стороны, это, конечно, очень миленько, но с другой - когда я ворочаюсь во сне, еще я вдыхаю самые мелкие и омерзительные их этих перьев и они облепляют меня всю изнутри, и долетают, наверное, даже до легких. Я почему-то не уверена, что дышать перьями - это очень полезно.

Ну и кроме того, мне кажется, что люди, с которыми я общаюсь, скоро уже перестанут испытывать благодарность за возможность выковыривать перья у меня из головы.

---

о странных вещах, которые происходят, когда ты - копирайтер.
- В моих текстах много боли. Очень уж я люблю боль, понимаете ли.
- Очень хорошо. Просто замечательно. Приступайте к работе.

о величайшей драме моей жизни.
Величайшая драма моей жизни очень велика: я отдала ему свои лучшие годы, а он поставил мне засос на лбу.

о второй величайшей драме моей жизни.
Вторая величайшая драма моей жизни тоже велика: возможно, завтра мы с моим зубом мудрости начнем жить отдельно, а может быть и нет. Я не могу понять, что из этого хуже, потому что мой зуб мудрости ранит меня прямо в мозг.

о безвозвратно уходящей молодости.
Мы тут как-то пришли к выводу, что растянутые влажные салфетки - это аллегория старения.
Это довольно просто, сейчас объясню.
Растягивать влажную салфетку приятно, я не знаю ни одного достойного человека, которому бы не нравилось растягивать влажную салфетку. Однако, хоть и растягивать ее весело, но пути назад нет, теперь она будет такой всегда, пока не исчезнет - дряблой, печальной, бесполезной. Единожды растянутая, салфетка уже никогда не станет прежней. Ну, вы понимаете.

---

Akitosan пожелала знать о Шерлоке и порнографических фанфиках. Так как об этих двух явлениях вместе мне сказать совершенно нечего, расскажу по отдельности.


Про Шерлока

Общественность, вероятно, ждала, что я скажу что-нибудь хорошее, но, к сожалению, у меня совсем нет никакого позитивного опыта с Шерлоком. Можно даже сказать, что Шерлок принес мне одни страдания.

Началось все еще лет пятнадцать назад и в этом был замешан совсем не тот Шерлок, о котором все сейчас говорят. Это был пожилой Шерлок в пальто и шляпе и он был в игре "Шерлок Холмс и дело о татуированной розе". Предполагалось, что я должна была лихо расследовать ужасные преступления, обличать и вершить божественное правосудие, попутно покуривая опиум и хватая китайских проституток за различные выпуклости (или что-то вроде того, я плохо помню). Вместо этого я довольно быстро обнаружила, что единственное, что я могу - это ходить кругами по открытым локациям, трогать вещи и людей (среди них даже не было ли одной кирайской проститутки) и не получать никакого конструктивного результата. Я посмотрела, что написано в прохождении (это не слишком известный факт, но к тому времени уже изобрели интернет), но оно уверяло меня в том, что я все делаю как положено. Я даже начала проходить заново, ежеминутно сверяясь с описанным порядком действий, но все равно все закончилось тем, что что-то должно было произойти, но не произошло. Это сейчас я взрослая и знаю, что иногда вещи просто берут и не происходят, хотя и должны, а тогда меня это очень ранило.

Я так до сих пор не знаю, было ли дело в том, что с игрой приключилась какая-то беда, или в том, что мне было десять лет.

После этого я, как вы можете догадаться, стала относиться к всевозможным Шерлокам с крайней настороженностью. Это ужасное предательство оставило глубокие шрамы в моей нежной детской душе.

Следующий Шерлок пришел в мою жизнь много позже, когда мне было уже около двадцати. Это был Шерлок из фильма Гая Ричи и он, наверное, был бы неплох, если бы там не снимался Тони Старк, если бы он не был таким фансервисным и если бы моя подруженька не решила вдруг, что я должна стать ее доверенным лицом в вопросах половых отножений Ш. Холмса и Дж. Уотсона.
Но мне, в общем-то, особо нечего сказать об этом Шерлоке.

И, наконец, третьим был Бенедикт Камбербетч. Этот был довольно хитроумен и скрытен, я некоторое время даже не догадывалась о его присутствии.

Началось все с того, что другая моя подруженька в приватной беседе созналась мне, что страдает от трагической неразделенной любви, но никто не воспринимает ее серьезно, друзья потешаются над ней, а родители советуют найти воспитанного юношу из хорошей семьи и нарожать не менее трехсот детишек. Так как я очень добрая девочка (и, как мы уже знаем из прошлого урока, полна овечьей безотказности), я сказала ей, что она, разумеется, может излить свою печаль мне, а я обязательно ее пожалею.

Она написала пост о том, что она, такая лирическая, сидит и страдает дома, пока Б., наверное, хватает китайских проституток за выпуклости, и никогда не обратит на нее внимание, потому что, хоть у нее и есть выпуклости, она вовсе не китайская проститутка.

Потом она рассказала мне, как Б. удивительно мудр и остроумен.
Потом она отметила небывалую красоту юношеского тела Б., которое как-то видела украдкой.
Потом она сказала, что пишет для Б. стихи, а он не станет их читать.
Потом она трагически размышляла, что однажды Б. будет рожать триста детей с чужой женщиной.
Потом она грустила и предполагала, что было бы лучше, если бы они с Б. вообще никогда не были знакомы.

Я тем временем постепенно проникалась к Б. стойкой антипатией, основанной преимущественно на том, что он вообще существует на свете. Он незримо присутствовал в моей жизни почти на каждом шагу, хотя его никто не просил.

Примерно в тот момент, когда я начала перед сном просить боженьку о том, чтобы Б. поскорее мирно умер в собственной постели, я узнала, что Б. - это Бенедикт Камбербетч.

Моя подруженька меж тем неожиданно оживилась и уверовала. Полностью игнорируя отсутствие какого бы то ни было энтузиазма с моей стороны, она рассказывала мне о том, что все еще можно исправить, она может сделать пластику век и родить ему его детей, она сочиняла благодарственные письма и показывала их мне, она рисовала (весьма пугающие) картины, она смотрела видео, в которых он говорил ртом, и транслировала мне свой восторг в таких подробностях, что было бы куда человечнее просто заставить меня саму посмотреть, она присылала мне фотографии с Бенедиктом Камбербетчем в трусах с птицами, в шарфе, в пальто, без пальто, в смешном свитере, в несмешном свитере и еще много других фотографий.

Не то, чтобы он был в этом виноват, но к моменту, когда я перестала ей отвечать, я уже просила боженьку, чтобы Б. ни в коем случе не умирал мирно в собственной постели, а обязательно перед этим хорошенько помучился.

Ну и кроме того, какой-то очень уж он бугристый.

@темы: бесконечный флешмоб без конца

---

Некоторая моя проблема заключается в том, что боженька, судя по всему, ниспослал мне лицо, полное овечьей беспомощной безотказности.
Удивительным образом замечают это в основном люди, жаждущие найти себе жертву и рассказывать ей какие-нибудь вещи, чтобы она слушала и не могла сбежать (ну, или, возможно, это очевидно для всех, но остальные мне об этом не говорят, чтобы я не расстраивалась). Например, безумные старухи, заскорузлые ловеласы или любители конспирологии.
Я настоящий чемпион по количеству мимолетных знакомств с людьми, нуждающимися в принудительном лечении, и людьми, которых следовало бы призвать к административной ответственности.

Если что-то в моем облике еще и позволяет легко завязать разговор, они и вовсе выстраиваются в очередь.
Когда у меня были синие волосы, ко мне каждый день подходили люди и говорили: у тебя синие волосы. Да, - отвечала я им, - спасибо, я знаю.
Казалось бы, на этом наша непринужденная беседа должна бы естественным образом подойти к завершению, но вместо этого они исторгали все свои печали прямо к моим ногам.
Знавал я как-то одну девицу с синими волосами, говорили они.
Наколется своей анашой, а потом растляет наших детей, сатаническая шлюха, говорили они.
Они подсыпают нам крысиную отраву в еду, говорили они.
Мы обязательно все умрем, говорили они.
Да, - отвечала я им, - спасибо, я знаю.

* * *

А однажды, когда я была еще совсем юна и неопытна (что, впрочем, не отменяет того, что еще я была довольно злобным антисоциальным подростком), я ехала домой с готических плясок в наряде распутной медсестры и случайно спровоцировала коллапс. Сомнительные люди стали подходить ко мне даже парами и не реже, чем каждые десять минут!
И, хотя в тот раз категория заскорузлых ловеласов явно лидировала, безумные старухи отставали от них только из-за позднего времени.
Пока я шла по улице, я могла, например, быстро перебирать ногами, чтобы оставить наиболее немощных из них позади, но после того, как я села в метро, ситуация заметно усугубилась. Когда подозрительные лица сплотились вокруг меня настолько, что полностью скрыли меня от окружающего мира, тучному господину товарищу милиционеру даже пришлось прийти мне на помощь. Господин товарищ милиционер сказал, что сейчас сядет рядом и будет хмуро смотреть, а потом сел рядом и стал хмуро смотреть.

---

Привет, бархатистошерстные оленяточки.
Я была Cut Capers, а сейчас я больше не Cut Capers. Но это не значит, что теперь меня нужно меньше любить!

Перейдем к другим новостям: теперь козочки, да.